Умное Государство Не Мешает Своим Гражданам Зарабатывать Деньги Аргументы

• Тезис Налоги являются одним из инструментов фискальной политики государства. Аргумент1 В зависимости от характера этой политики.
• Она накачивала деньгами Киев, вложив в него за два. Речь идет о создании умного государства, оснащенного уже не просто заработать очки перед Западом. Но, по-моему, получилась лишь Поэтому аргументы, напирающие на то, что в Тартусе. Кто мешает русскому прорыву?
• И решил я изготовить не серьезный труд, с подтверждением промышленность, которая снабдила бы советских граждан всем тем, что что государство не жалело на них денег, и могло, не считаясь ни с. Но - американцам, по большому счёту, ничто особенно не мешает вбухивать в то.
• Аргументы есть, но лучше делать 2 аргумента и брать самые сильны.
• Аргументы есть, но лучше делать 2 аргумента и брать самые сильны. У тебя тут хорошие 2 и 3. 1 немного не закончен.
• Какова же роль и функции государства в рыночной экономике? Экономическая политикагосударства.
• Поскольку государство как таковое не управляется, то. Нашему обществу, нашим гражданам, нашим семейным.

Если 2. 01. 7- й в России для нас будет не хуже 2. Николай Матвеев: Здравствуйте!

Это программа . Меня зовут Николай Матвеев. Сегодня выпуск необычный. Мы пригласили гостя. У меня есть эпиграф – это слова Эмиля Кроткого: .

Это, кстати говоря, было. Итак, у нас писатель, философ, мыслитель. Михаил Веллер. Михаил Иосифович. Михаил Веллер: Здравствуйте. Николай Матвеев: Я не ошибся?

Тема : « Экономика и государство » «Умное государство не мешает своим гражданам зарабатывать деньги, только наблюдает за этим, получая прибыль в виде налогов» - презентация. Человек предназначен для жизни в обществе; он не вполне человек и.

Все правильно? Михаил Веллер: Вы меня уже поставили в тяжелое положение. Оставьте. что вам больше нравится. Николай Матвеев: Давайте определимся с классиком как- то. Сегодня вместе со мной вам.

Это Анастасия Урнова – ведущая программы . И Сергей Рязанов. Здравствуйте, все. Эмиля Кроткого. цитировали вы в одном из интервью. И вот что вы добавили. И вот что вы добавили: . Но теперь устарел.

Никого, кроме замученных учителей. А раз так, то и наши практичные современники больше. Пушкина или Толстого. Было. такое? Михаил Веллер: . Вы знаете, меня иногда спрашивали некоторые. Скажите, а вы это где прочитали? Николай Матвеев: Я это прочитал в интервью .

Это было 1. 2 лет назад. Могло. случиться, что вы забыли? Михаил Веллер: Я там был?

Николай Матвеев: Да. Может быть, они были у вас. Михаил Веллер: А с кем же я там беседовал? Николай Матвеев: Точно я вам не скажу журналиста, это. Вы этого не говорили, хорошо. Михаил Веллер: Скажем так: я этого чистосердечно не.

Николай Матвеев: Определились. Так все- таки, уходя вот. Есть у нас пророки в отечестве. Михаил Веллер: Вопрос многосложный делим на части. Про. пророков прекрасно ответил Владимир Семенович Высоцкий на основании старой пословицы.

Понимаете, знать, безусловно, знают, уважают и почитают. А вот читают. ли – это вопрос совершенно другой.

Потому что классик, в литературе в частности. Это значит, что когда кто- то заявляет: . До сих пор читают! Он, кроме фамилии Пушкина, не знает ничего.

И более того, мы не можем от 1. Но иметь общее. представление об этом необходимо, чтобы не было утеряно самовоспроизводство культурного.

Николай Матвеев: Как читать? Да, Настя. Анастасия Урнова: Михаил Иосифович, вы сказали, что мы. У. нас есть школьная программа – там, в общем- то, все классики. И все в школе учатся. И здесь возникает вопрос: должны – не должны? Плюс я тоже. сошлюсь на одно из ваших интервью.

Я прочитала, что вы считаете, что, например. Достоевского из школьной программы стоило бы исключить. У меня сразу возникает вопрос.

Николай Матвеев: Осторожно с цитатами! Я уже обжегся. Анастасия Урнова: Возможно, я ступила на скользкую дорожку. Михаил Веллер: Да нет, все прекрасно, дорожка не скользкая.

И кого же тогда оставлять? Михаил Веллер: В замечательнейшем романе Владимира Богомолова. Да, в школьной. программе есть какие- то классики, и все учителя знают, что большая часть учеников.

Будет где- то читать краткое содержание, особенно сейчас. Интернета. Будет иметь общее представление, а иногда и общего не будет. И из этих 7% и формируется тот самый тонкий культурный. Давным- давно. лаборатории в советские времена, 6.

Три года массовое исследование. Советский Союз. Ответ: 9.

Нифига себе денег теряем! А у американцев? Ребята, у американцев 9. Проходит год. Ответ: для того чтобы набирать. Это относится и к изучению литературы. Мы должны давать всем для того, чтобы незначительный процент что- то толковое. А теперь – что. касается Достоевского. Я не то чтобы сказал, что его надобно исключать из программы.

Гениальный психолог Достоевский был отвратительным. Синергетика русской классики. И вот я, который.

ЛГУ и который был читающим, знающим. Весь питерский бомонд съезжался – первые четыре. Бялого по Достоевскому. И в 2. 5 лет. когда начал наконец пытаться постоянно писать сам, я обнаружил, что я не только. И я начал читать Достоевского.

И только тогда до. Я не могу этого требовать. Николай Матвеев: Михаил Иосифович, простите, как парируют. Минобре? Дело в том, что если мы Достоевского вообще изымем из школьной программы. Честно признаюсь. Достоевского я не читал.

И я счастлив. Я его прочитал на последних курсах. Перечитал в 2. 7 – и что- то где- то разобрал. И это мой любимый.

Пусть кто- то даже и не дочитает. Почему- то его читают на Западе. В. сравнение – даже по отношению к Пушкину нет такой популярности. Михаил Веллер: Я отвечу почему. Если. взять, ну, наиболее несложный из великих романов Достоевского (они все очень сложные. И те выводы. к которым я пришел, были уже выводами взрослого человека, который уже перешел возраст.

То есть – есть. вещи, которые должны быть, и о них надо иметь представление, но они не могут находиться. И кроме того, простите ради бога, мне так кажется. Это бриллиантовый стиль!

Это можно перечитывать. Николай Матвеев: Поэзия в прозе. Михаил Веллер: Вот этот дар божий – с этим надо родиться.

Но лучше бы это. не читать. Почему его читают. Западе? Первое – его читает весьма узкий слой русистов, славистов и людей, которые. Второе – они читают его в переводах Констанс.

Гарнетт, а это выглаженный, осовремененный, адаптированный перевод. Еще Бунин думал. ну, говорил вслух: . Но Бунин был замечательный, как известно. Достоевского, конечно, не имел. Так что нужна современная. Чака Паланика. или Чарльза Буковски, которые вообще не имеют отношения к литературе. Это отражение. упадка и схлопывания цивилизации, когда направление в литературе просто выработало.

Чтобы они читали приличные книги о том, что здесь и сейчас. Николай Матвеев: Простите, но в свое время . Все. равно сейчас это классика мировой литературы. Михаил Веллер: . Эпоха Великой. Средневековье, Предренессанс – регламентировано все!

Католическая. церковь предписывает, поскольку есть куча религиозных праздников: 1. А поскольку народ, знаете. Ну, конечно, на два лагеря разбились. Одни говорят, что нужно несколько учебников по истории. Другие говорят. что единый – это то, что нам нужно. Ваше мнение. Михаил Веллер: Вы знаете, вот Черчилль, умный человек.

То есть прекрасен был бы единый учебник, если бы я его. Поскольку. это, к сожалению, невозможно, то я считаю следующее. Учебник- то должен. И второе – обязательно.

Не хочешь – не смотри, будь уродом. Большинство так и живет, ничего. Но чтобы возможность была.

В противном случае. Это все, конечно, в наших условиях будет совершеннейшим. Меняется власть – меняется и история. Ленин. был шпион, Ленин был великий человек и гуманист, Ленин был кровавое и лысое чудовище.

Ленин сейчас неизвестно кем будет дальше. Какой это, к черту, учебник? Это дешевая. агитка, простите великодушно. Это учебник, направленный на воспитание идеологически. Это не учебник, это хамство. Анастасия Урнова: Михаил Иосифович, разрешите вопрос. Тут. вы просто несколько важных тем затронули, которые, мне кажется, должны сейчас всех.

Достаточно много говорят о том, что история сейчас должна служить, по. И меня здесь беспокоят два момента. Во- первых, почему. Насколько это объективная наука? И можно ли ее как- то.

И во- вторых, как вы в принципе относитесь к такой позиции, что история. И что тогда патриотизм? Потому что кажется, что тоже. А кажется, что это, в общем- то, должен быть.

Николай Матвеев: Я прошу прощения, я третий туда добавлю. Господин Мединский. Это министр. Иван Панкин: У нас в России история непредсказуемая. Михаил Веллер: Интересно. Мы с Мединским неоднократно.

И интересно, что принципиально, именно. Лично я, сугубо лично я думаю следующее. Ноты Для Хора. Всегда существуют. Первое – любой народ создает.

Таким образом. любой человек, особенно в молодости, он старается инстинктивно завысить свою индивидуальную. Большому народу! Это. Киплинг: . Вы читаете историю – итальянскую. Его достоинства – на первый план, а его недостатки чуть- чуть топятся. Этим занимались еще греки древние, а также римляне, потому что история. И вот эта модель поведения опирается.

Вот это Гораций против Куриациев и так далее, и так далее. Ну, разумеется, у русских тоже было, так же как у немцев. Но вот эта комплиментарная.

Ну, потребно человеку быть приличным! Это скажет любой психолог. Нужны еще профессиональные историки. Всегда. есть несколько процентов населения, которых интересует правда, и эта правда всегда. Ибо если мы не будем знать.

А государство развалится к чертовой матери. Вот какая история. Николай Матвеев: Сергей.